Зачем делать топленое молоко? Ну что вам на это рассказать... Знаете, вот один такой молодой человек тоже интересовался, мол, а зачем нужно топленое молоко, когда есть обычное, которое можно выпить сразу и не ждать бог знает сколько часов, пока приготовится это самое топленое. Вообще-то он топленого молока никогда не пробовал, потому что жил в городе и своей избы с русской печью у него не было. Но он втайне очень, очень хотел попробовать. Больно уж вкусно выглядело это карамельное молоко.
Однако же, будучи гордым и застенчивым, когда он приезжал в деревню, он не мог просто пойти к добрым людям и попросить. Нет, он сидел и ждал, когда ему сами принесут. А добрые люди были ни сном ни духом, что есть у него такая фантазия, и ничего не несли - хотя, может быть, и рады были бы, если б знали. Ну после нескольких таких неудачных деловых поездок наш молодой человек обозлился и сказал себе: «Вот стану здесь главным, так вообще запрещу топленое молоко к такой-то матери!».
И что вы думаете - так оно и вышло. Указ номер один запрещал производство и потребление топленого молока и учреждал специальное ведомство по борьбе с незаконным оборотом топленого молока («НеОбТоМ»). И не стало топленого молока нигде. Потихоньку, незаметно деды и бабки уж раз-другой сменились на печах своими детьми и внуками, и знание о топленом молоке было утрачено.
И вот через много-много лет этот наш уже совсем немолодой человек сидел в трусах на Краю Кремлевской Кровати («КраКреКро»), где он в последнее время проводил много часов, и горестно думал: «И чевой-то я такой вредный, а? Вот стал же главным. Казалось бы, тут бы мне и приказать - ну-ка, мол, несите сюда топленое молоко! - ан нет, наоборот, запретил ведь! Ой дурак, дурак… Ну и кого наказал? И сам не попробовал, и другим не дал».
И он вышел из Кремля и пошел к нам в Булку на Покровке, благо там недалеко. Пришел, пуговицу на рубашке руками теребит и говорит: «Эээ... Друзья! А не делаете ли вы случайно топленого молока? А?» - А мы и отвечаем, нет мол, не делаем, запрещено ведь. И так бочком, бочком загораживаем холодильник с бутылками топленого. - «Э-эх... ну... это... а может быть, все-таки... как-нибудь?» - «Так нельзя же. Запрещено. Давно еще. Согласно вашему же указу». - «Да, да. Ну а может быть, как-нибудь, все-таки?…» - «Ну если так, тогда пишите указ номер тысяча один, отменяющий указ номер один и объявляющий амнистию всем, кто все-таки как-нибудь все это время».
…И сидел он у нас долго, пил потихоньку топленое молоко, морщился от непривычного копченого привкуса, макал в кружку теплую горбушку, смотрел на трескающую дровами печку и молчал о чем-то. А в Кремле тем временем уже с ног сбились, разыскивая его. А впрочем, не так уж усердно и искали - так, вид только делали друг перед другом.
